Однажды решив
поинтересоваться видом аутентичных колец эпохи викингов соответствующий вопрос
был введён в поисковик. Но к моему удивлению я увидел не прорисовки и
фотографии археологических находок и статьи по археологии а повторяющуюся на
разных сайтах одну и ту же статью о серебряном кольце с гравировкой «за Аллаха»
найденное в женском захоронении в Бирке. Конечно самая вероятная причина как
это кольцо оказалось в Скандинавии – мужчина викинг отец или муж привез из
странствий подарок дочери или соответственно жене, при этом кольцо могло быть
как куплено у арабов так и снято после сражения с мертвеца. Но очень многим
понравилась версия, что скандинавская женщина приняла ислам.
Конечно, полностью
такую версию исключать нельзя, но этой версии уделяют какое-то нездоровое
внимание. Для примера находка статуэтки Будды на острове Хельгё не вызвала
столько обсуждений и стала лишь свидетельством наличия торговых связей, версии
про то, что кто-то из шведов мог принять буддизм не выдвигались.
Почему же такие разные
реакции на одинаково необычные находки для древней Скандинавии. Очевидно это
пережиток старинной христианской Европы. В те времена восток считался
источником мудрости. Да, изначально европейцы и правда нашли для себя на востоке
нечто новое, хотя если говорить о духовности это была лишь иная форма
авраамических верований, которая как и все новое очаровывало многих европейцев, также с востока в Европу пришли переводы уцелевших трудов из Александрийской библиотеки которые обогатили
культуру Европы. Так за востоком и закрепился статус источника мудрости, хотя
нужно сказать, что огромное количество арабских духовных и научных трудов были именно
переводами трудов античных и не были рождены на востоке.
В те годы европейская
наука была крайне закостенелой из-за взглядов церкви, особенно пожалуй страдала
медицина из-за табуирования человеческого тела.
Официально арабская медицина была на тот момент развита гораздо сильнее,
такие-же талантливые врачи были и в Европе, но отношение церкви губило
исследование медиков, которым приходилось изобретать медицину заново после того
как церковь уничтожила знания античных врачей-язычников. Конечно европейские
врачи проводили исследования но к ним никто не прислушивался и воспринимать
всерьез их не хотели, тогда был найден выход: часть врачей изобретавшие новые
способы лечения приписывали происхождение этих методов переводам Галена, а
другие говорили что нашли свои знания в арабских переводах.
Так описывал эту
ситуацию интеллектуал XII века Аделард Батский:
«В нашем поколении
укоренился недостаток, заставляющий его с порога отвергать все, что очевидно
происходит от современников.
Вследствие этого, когда
мне в голову приходит идея, которую я хочу придать гласности, я приписываю ее
кому-нибудь другому. Я объявляю, что "это сказал такой-то, а вовсе не
я", а для того, чтобы уже совершенно поверили всему, что я утверждаю, я
говорю: "Это изобрел такой-то, а вовсе не я". Будет плохо, если подумают,
будто я, невежда, извлек мои идеи из глубины собственного разума. Дабы избежать
такого неудобства, я делаю вид, будто обнаружил их, изучая арабов. Получается,
что я отстаиваю не свое дело, а дело арабов».
Так ученым приходилось
жертвовать признанием в пользу развития науки, но при этом окончательно
укоренилось убеждение что все образование приходит с востока, даже после того
как табу на науки исчезло это мнение сохранилось и чарует европейцев.
И это мы видим до сих
пор, когда обсуждение арабского кольца в среде обывателей вызвало больше
интереса чем находка Будды или даже раскопки поселения викингов в Америке.
На последок процитируем
отрывок из книги Луи Шарпантье «Босеан.
Тайна тамплиеров» в переводе Евгения
Головина:
«Из любви к экзотике
или еще из каких соображений одно время считали Восток источником всего
инициатически-ценного и полагали тамплиеров чуть ли не учениками исмаилитов
горы Ансари. «Горный старец» — шейх эль-Джебел возбуждал воображение. «Асасси»
превратились в «асассинов» (убийц) на манер «барбузов» — киллеров полицейских
романов. Заодно «асассины» превратились чуть ли не в учителей и парагонов
шевальерии.
Все это не имеет
отношения к тамплиерам и к истории их пребывания в Святой земле.
Не существовало в
мусульманском мире ничего похожего на шевальерию Тампля (кроме военной
дисциплины, возможно) и на статус военно-религиозного ордена.
Военные группы,
особенно у суфиев, входили в секту равно с теологами, мудрецами, учеными.
Военное братство тамплиеров, по крайней мере орденский центр, составляли
монахи. Не воины, при желании могущие стать духовными лицами, но воины
призванием святым...
Хотя куртуазность — не
специальная добродетель шевальерии, отношения тамплиеров и мусульман во время
довольно редких перемирий отличались политесом и респектом — надо учесть, в ту
эпоху не знали расовой или национальной розни, исключая Верхнюю Германию.
Вероятно, простая
вежливость порой переходила в дружбу, но это еще не повод для далеко идущих
выводов некоторых историков.
Да и что особенного,
если христианские воители по возвращении на родину привозили восточные
украшения, обычаи, рецепты блюд?
И разве не доставляли
нам из Северной Африки нечто подобное? И разве стоит расценивать любителя
кускуса или мешуа как посвященного в коранический эзотеризм?»
